Евгений Кустов (Лучинкин) Персональный сайт "Занимайся духовным развитием,
но при этом не забывай выносить за собой мусор!" Рам Цзы

 После того, как мне довелось несколько раз встречаться с Евгением Васильевичем Кустовым (Лучинкиным), а после собрать немногочисленные архивные материалы и весьма противоречивые публикации о нём в СМИ, у меня возникли вопросы, я бы сказал, экзистенциального свойства:

«Как вообще можно рассказывать о жизни человека другим людям? Ведь даты и калейдоскоп событий рождают некий образ главного героя. Но вот насколько этот образ будет соответствовать живому человеку и его подлинным переживаниям?

И – главное, что предстало в моих соображениях: А, собственно, какой цели может служить написание биографии?

Перечитав немалое количество биографических опусов, я заметил, что именно перо биографа рождало образ либо героя, либо страдальца, либо выдающегося человека, чья жизнь должна служить примером для всякого разумного человека.

«Брать пример!» - это у меня всегда вызывало смешанные чувства. Да, конечно, эталоны человеческого необходимы в повседневной жизни, но во мне до сих пор живёт подросток-бунтарь, который хочет создавать собственные эталоны, независимые от каких-либо ценностей и представлений. Такое же отношение я с удовольствием отметил у Евгения Васильевича. Во время беседы с ним я не помню, чтобы он позволил себе доминировать своему мнению и, когда он высказывал какие-то свои соображения, то я чувствовал, что моё право быть при собственном мнении для него безусловно. Это всегда в работе любого журналиста является сильной поддержкой и способствует плодотворной работе.

Евгений Васильевич сразу же поинтересовался: Для чего пишется его биография?

И на мой довольно шаблонный набор ответов, он пояснил:

- Если это обычное выполнение редакционного задания, то основные даты и формальные события можно найти в моей автобиографии, скажем… в обязательном портфолио для допуска к защите докторской диссертации. Дам ссылку. И моё участие в этом случае можно свести к виртуальному согласию на публикацию материалов.

Другое дело, если Вы к любой судьбе человека относитесь как к уникальной и неповторимой части в общей Судьбе человечества, в которой мы органично связаны друг с другом, тогда узнавание как проживает или проживал какие-либо события кто-то из твоих предшественников или современников начинают обретать практическую пользу, а для многих из нас даже необходимость… Вот в этом случае такая работа, на мой взгляд, стоящая и я готов в ней принять участие.

Мне это пояснение понравилось. Я согласился с тем, что не столько даты, личные победы, известность или слава делают чью-то биографию привлекательной для внимания, а именно то, как человек мог прожить то или иное событие в общей канве человеческой судьбы. «Именно прожить! - Подчеркнул Евгений Васильевич. – К моменту нашей с Вами встречи я научился отличать сказанное и сделанное, именно как выбор, определяющий каждый поступок и вообще всю жизнь. Человек столь уникальное существо, что способен сотворить целый мир. Не научившись отличать сказанное и сделанное или, говоря библейским языком, отделять зёрна от плевел, я могу создать мир иллюзий, суррогатных ценностей и жить в нём в полной уверенности, что это и есть реальность. Но мы так связаны друг с другом, что в таком случае я неизбежно буду влиять на всё окружающее меня.

Поэтому проживание, то, как оно разворачивается и во что воплощается, для меня самое ценное качество жизни и может представлять настоящий интерес. Сможете написать такую биографию? Верней, интересно ли Вам, Павел, работать над созданием такой биографии? Если да, то я с Вами готов работать…»

Мне это показалось не только интересным, но и увлекательным. Ведь в этом случае биография того же Александра Македонского переставала быть отвлечённым текстом. Я начинал бы сопереживать ему, и с фактами его биографии у меня бы складывалась живая не отстранённая взаимная связь. Каждый выбор Александра теперь бы представал не только формальной констатацией исторического свершения из учебника истории, а частью истории моей собственной судьбы и начинал соотноситься с моим собственным проживанием, проявлял моё личное отношение и мои выборы. Тогда биография оживает.

Что ж, вот как развернулась биография Евгения Васильевича Кустова:

Павел Смолин (П.С.) - Евгений Васильевич, если биографию человека рассказывать, не упуская его переживаний, и, чтобы передавать её как картину живую, без искажений, так это, наверное, возможно только через диалог, беседу или…

Евгений Кустов (Е.К.) - Или через поэзисный текст.

П.С. – Поэзисный?

Е.К. – Творческий. Любая форма выражения в прозе или стихах. Это уже решает автор. В данном случае Вы, Павел, выступаете в роли сотворца: композитора, поэта, прозаика или изобретательного корреспондента, который может процесс интервью превратить в произведение искусства.

П.С. – Мне это понятно… Вы, Евгений Васильевич, для меня человек неординарный, да ещё и врач, постоянно занимающийся исследованием вопросов души и тела. Поэтому я позволю себе Вашу биографию начать с того, что интересно узнать лично мне.

Е.К. – Это я поддерживаю. Наш собственный интерес любое проживание делает ярким и объёмным.

П.С. – Ну да, как в новомодных кинотеатрах - четыре дэ формат… Итак… Вы хороший человек, Евгений Васильевич? Это я задаю вопрос, начиная Вашу биографию.

Е.К. – Гм… Однако… Я так понимаю, Вы сразу предлагаете мне выбрать по какому алгоритму рассказывать о себе – по линейному или по Делёзу и Гваттари, используя объёмность ризомы, когда есть и «хорошее» и то, что мы привыкли называть «плохим»? 

П.С. – Да. И то, что между «хорошим» и «плохим». Хотя, признаюсь, что Жиля Делёза так и не смог осилить, сколько не пробовал.

Е.К. – А Вы попробуйте почитать «Феноменология Души» Владислава Лебедько. Мне кажется, что он передаёт понятие ризомального восприятия просто и доступно.

П.С. – Спасибо, конечно. Ну да как?

Е.К. – Ну дак?.. Конечно, я «хороший». Правда моё невежество всякий раз всё хорошее во мне подвергает испытаниям. И так ловко подвергает, что я света белого не вижу из-за «плохого» во мне. Грешен, батюшко… Шибко грешен. Точней будет сказать, что я хороший плохой или плохой хороший. Это в традиции дзен ещё называется золотой серединой, которая не посередине. Я такой, каков есть. И бывает, что оступаюсь, падаю в глазах своих. Вновь поднимаюсь, и снова падаю. И, набивая шишки, совершая счастливые открытия, учусь быть человеком.

П.С. – А, если без иронии… Помните свой первый грех?

Е.К. – Первого не помню. Да и не считал. А скелеты из шкафа регулярно выпадают. Как только начинаю примерять ангельские крылья – так тут же спотыкаюсь о камень, что бросил когда-то…

П.С. – А самый тяжкий грех для Вас это какой?

Е.К. – Бога в себе предать. Душу свою. Своё – Миром тебе данное и не тобой порождённое.

П.С. – Боюсь, читатель не поймёт такую абстракцию. Сочтут за нью эйджевское клише.

Е.К. – Что ж Вы за читателя-то решаете? Да и не для него я сейчас говорю, а отвечая на Ваш интерес. Сейчас вот вспомнил, как в детстве предал девочку-соседку. Что к чему… А в пылу какой-то детской обиды оговорил её в проступке, который она не совершала. Теперь это для меня уже даже не стыд, а напоминание, чтобы не зарывался на Пути духовного становления. Благодаря таким вот вспоминаниям я понимаю, что, скорей всего, и Пути-то такого нет. Есть жизнь и мои поступки в ней. Духовные они или нет – это не мне решать. Духовное и решит. Моя же стезя – человеческая. Вот тут я - хозяин и мне решать, мне и ответ держать, если что.

П.С. – Мерить свои поступки совестью?

Е.К. – Наверное, так. Искренность и совесть – суть одного качества – непосредственности в общении с Миром. Это библейская поэтика – «станьте аки дети».

П.С. – Евгений Васильевич, Вы уже поняли, что я начал с вопроса о «хорошем», как раз для того, чтобы определиться с дальнейшим повествованием, с его основным - изначальным критерием.

Е.К. – Я понимаю.

П.С. – А как Вы определите свою жизнь? Ведь Вы ещё живой и имеете возможность рассказывать о себе самом, а не быть жертвой чьих-то интерпретаций.

Е.К. – Я живой. Я живу! Учусь жить так, чтобы интересно и радостно жилось. Только тогда игры в правильное и в неправильное исчезают. Нет нужды участвовать в гонке за каким-то идеалом. Я принимаю с очередным вздохом-выдохом необходимость проживать всё, что со мною происходит и при этом умудряться оставаться человеком, со всеми его хочу-не могу, за-против, дам-не дам, моё-не моё…

П.С. – Исчезает двойственность Мира.

Е.К. – Да. Я иногда смотрю, как меняется моё восприятие моей жизни. И, знаете, Павел, почти всегда нахожу что-то новое. Что-то, что меня будоражит и заставляет оживать для новых свершений. Я вспоминаю своих родителей, которые не смогли быть вместе. Я в детстве отца, которого видел редко, пытался превратить в «источник своего благополучия», тянул из него деньги… Для чего? Тогда не знал. Просто, чтобы покупать конфеты. Или, чтобы в кармане деньги водились. А позже очень горевал, что не общался с ним. Скорей осуждал его с детской жестокостью, что он маму оставил. А, когда он виделся с нами, то грубил и сильно обижал её. Сейчас-то я понимаю его. Отец вырос в детдоме и не получил понятия своего. Так сухим листом на ветру и жил – куда занесёт. Мучился от этого, но ничего путного ни для себя, ни для нас сделать не сумел. И умер в 40 лет только потому, что заботиться о себе не научился. Слишком поздно обратился к врачам…

П.С. – А Вы не потому ли решили выбрать профессию врача?

Е.К. – Может быть и поэтому… Но довольно хорошо помню мотив своего выбора – не хотел быть беспомощным в трудных жизненных ситуациях, когда кто-то или я сам нуждался в помощи.

П.С. – Как детство прошло?

Е.К. – Да оно не прошло. Я до сих пор чувствую себя ребёнком. Не понимаю, что такое быть взрослым.

П.С. – Не солидным?

Е.К. – Да нет, взрослым. Напустить на себя солидность могу, если возникает необходимость. Я ж понимаю, когда и кем необходимо быть. Ну, хотя бы на уровне уважительного отношения к чьим-то предрассудкам.

П.С. – А что предрассудки необходимо уважать?

Е.К. – У Ваших родителей есть предрассудки?

П.С. – Наверное…

Е.К. – Ну, какие?

П.С. – М-да… Они считают, что мне давно пора жениться… И отец частенько меня склоняет к тому, чтобы я копил состояние… Дачу там строил… Для них это показатель независимости.

Е.К. – Хорошо. И как Вы с этим? Игнорируете? Спорите?

П.С. – Да нет, я давно уже не спорю. Это их представления. Представления их поколения… Ну, да… Я понимаю про учитывание предрассудков. Да как же про детство?

Е.К. – Про детство? Бабушка моя – Феоктиста Михайловна говорила: «Где родился, там сгодился».

Наверх